Давным-давно, когда солнце казалось жарче, а луна круглее, рог месяца — острее, а звезды сияли ярче, недалеко от Кислых вод, в верховьях реки Подкумок жил князь. Был он сказочно богат, но очень уж жаден, потому в народе прозвали его Кызган - Жадина. Имя не княжеское, но подходило к нему очень точно. Со временем люди и вовсе забыли его настоящее имя, хотя род князя был древним, знаменитым и почитаемым на всем Кавказе и происходил от самого хана Карачая.

Княжество Жадины было огромным, без конца и края, глазом не окинуть, пешком не обойти и даже верхом не объехать. Ему принадлежали поля, леса, горы и все, что на этих землях росло, паслось и размножалось: огромные табуны лошадей, бесчисленные отары овец и даже люди принадлежали князю. Власть его была бесконечной, а богатства - несметными, но его подданные были самыми бедными на всем Кавказе.

Князь жил в великолепном дворце. Такой красоты и роскоши не видели даже заморские гости, вездесущие купцы, приезжающие к князю за руном, а они-то повидали на свете немало чудес. Дворец сиял золотом, а его купола, переливаясь лазурью, спорили с небесами. И стоял тот дворец на трех столбах, да не простых, а золотых, невысоких, но толстых, потому прозвали их «кучками», а дворец так и назывался Учтебе - «Три кучки». Князь очень любил свой дворец, но было еще одно у князя, чем он дорожил больше всего - его красавица-дочь, несравненная Кюнджаяк.

Много было красавиц на Кавказе, и каждая прекрасна была по-своему. В соседнем княжестве расцвела красавица-княжна по имени Айджаяк - Луноликая, и была она прекраснее Луны, которая даже в полнолуние не могла сравниться с Айджаяк. Но в одном они были очень схожи - равнодушным взглядом холодных глаз. Не веяло от той княжны теплом, холодная красота не могла согреть душу других. Хороша она была издалека, смотреть на нее приезжали многие, любовались, но сердце и руку предлагать не спешили.

Не близко и не далеко от Луноликой жила еще одна красавица-княжна Актамак - Белая Шея. У нее действительно шея была белой-белой и длинной, как у лебедушки, и походкой она чем-то напоминала дивную птицу: ходила всегда важно, высоко неся голову, смотрела на всех как бы с высоты лебединого полета. Чванливая, гордая, с пренебрежительным взором, красавица скорее отпугивала, чем притягивала всех, кто ее видел. В ее глазах не было ни малейшей ласки, а о доброте и говорить не приходилось, но об этом княжна не задумывалась. Она постоянно любовалась собой, на окружающих не обращала внимания, была самоуверенной, охотно слушала льстецов, которые твердили, что лучше и красивее ее нет на всем Кавказе.

Третья княжна-красавица жила далеко, но слухи о ее красоте дошли и до княжества Кызгчана. Звали красавицу Кюнкыз - Солнечная девушка. Всем она была хороша, но ростом не вышла и походила скорее на солнечный зайчик, с которым было приятно поиграть. Веселая и беззаботная, она порхала, как птичка, и радовалась жизни. На женихов не обращала внимания, да и было ей всего-то двенадцать лет, и ничего она в сердечных делах еще не смыслила. Расцвет ее красоты был еще впереди.

Но всех этих красавиц нельзя было сравнить или поставить рядом с дочерью Кызгана, с княжной Кюнджаяк-Солнцеликой. Она вобрала в себя самое лучшее, что было в природе. Ей исполнилось восемнадцать, это возраст, когда бутон распустился, и самое время упиваться его красотой: светло-лучистый взгляд, синь небесных глаз, которые никогда не застилала слеза. Брови птицами вспорхнули и прочно уселись вразлет - полумесяцами - на лоб. В русых волосах, уложенных в косу, всегда благоухали вплетенные розы - желтые, белые, красные. Княжна была так красива, что смотреть на нее долго было невозможно: своим ясным взором она могла растопить любое сердце, как горячий луч солнца льдинку. Тот, кто однажды взглянул на нее, не мог сам оторвать от красавицы взгляда. Кто боялся потерять покой и сон, те просто остерегались смотреть на нее. Сама Кюнджаяк ни к кому теплых чувств не питала, поэтому оскорбленные отказом влюбленные джигиты, желая отомстить, за глаза называли ее «Айджаяк-Луноли-кая», «Холодная, как Луна». Кюнджаяк, зная об этом, беззлобно посмеивалась, будто это вовсе к ней не относилось. Никому в голову не приходило, что княжна сама ждала, чтобы кто-то разбудил ее и подарил лучик тепла и любви. Но такого джигита она еще не встретила.

О красоте Солнцеликой молодой княжны джырчы слагали песни, их даже птицы распевали, перелетая через горы и моря. Они рассказали всему свету о Солнцеликой, потому о ней знали далеко-далеко за пределами Кавказа. Ее несравненная красота привлекала даже чужеземцев, и многие просили у князя руки дочери, предлагая несметные сокровища, да князь всем отказывал. Люди стали судачить: князь боится прогадать и ждет такой калым, какой был бы сравним с его богатством, никак не меньше. В этом была правда, но существовало еще одно: князь безумно любил свою дочь, когда видел ее или думал о ней, то забывал даже о богатстве. Всевышний, дав ему дочь, взамен забрал жену: после рождения дочери князь овдовел и больше не женился, хотя ему предлагали многих женщин со всех концов света. Князь остался верен памяти любимой жены.

Зато дочь Кюнджаяк - Солнцеликая - вылитая мать, отец в ней души не чаял, потому замуж отдавать не спешил, а ведь ей восемнадцать исполнилось, по кавказским обычаям - давно пора. Большинство ее ровесниц стали матерями, только она еще в девушках ходит.

Но как ни оттягивай, а замуж отдавать надо, и князь вынужден был переступить через себя: время о наследнике подумать. Тогда-то и разослали гонцов во все концы, оповестили своих соседей, да и дальних пригласили: пусть в смотринах поучаствуют, увидят княжну, и весть о ее красоте разнесут по всему свету. А за кого князь дочь замуж отдаст, одному ему известно, он лично сам будет определять жениха после состязаний, когда останется их всего трое. Первые два отборочных тура он поручил провести своим родственникам и мудрым старейшинам. Правила отбора женихов определил сам князь: во-первых, он никому не отказывал, это делали другие, а потому казался всем хорошим; во-вторых, он почти наверняка знал исход состязаний, так как сам подсказывал решения.

Князь заранее решил, кто может стать зятем - это будет сильный и богатый джигит, который приумножит княжеские богатства и сможет достойно постоять за род князя. Да и наследник должен быть крепким, умным и знатного рода.

Цену настоящей любви князь знал, он всю жизнь хранил любовь к своей жене и был крепко привязан к дочери.
- К чужеземцам не наездишься, чтобы повидать дочь. А наследник? Кому оставить княжество? Свои люди душой и верой ближе, да и богатых на Кавказе хватает. Надо выбирать жениха из здешних, - так говорил он всем, так подсказывало ему сердце, но и жадность томила князя.

Хитрил он, говоря, что никакому чужеземцу дочь не отдаст. Вообще-то в сватовстве не отказывал никому, даже бедным. По обычаю, все имели одинаковые права: и богатые, и бедные, - вот только надежд у бедных не было никаких: никто из них не мог дать огромный калым, поэтому богатые всегда женились на богатых, а бедные - на бедных. Долго родня и старейшины отбирали трех женихов, чтобы выставить их перед князем для последнего, решающего состязания. Нелегко им пришлось: гостей съехалось видимо-невидимо, и каждый был уверен, что именно он должен жениться на княжне, расхваливал свои достоинства, подкрепляя слова немалыми дарами. Подарки брали, но ничего не обещали, объявляя, что все решит состязание.

Целых семь дней пировали приглашенные гости, новоявленные женихи: ели, пили, танцевали, веселились. В дни сватовства грех быть скупым, и князь вынужден был угощать всех, но его жадность и расчетливость позволили не только не потерять свои деньги, но и получить немалую выгоду. Это были смотрины невесты, а за смотрины надо платить: чем больше смотришь, тем больше платишь. Кюнджаяк рас тапливала сердца, и люди становились добрее и щедрее.

Женихи проходили сквозь толпу, их подводили к балкону, на котором княжна стояла так, чтобы ее было хорошо видно, и тут же слуги взимали плату, пока те находились под впечатлением увиденного и были щедрыми. Люди веселились, пели и танцевали, собираясь в большие круги - алымы. Танцевали свои горские танцы, захватывающие и азартные. Если зрителям нравился танцор, в круг бросали деньги, а алымчи-казначеи собирали их и по обычаю передавали музыкантам. Передавали прилюдно, но потом тайно отбирали на праздничные расходы князя.

Гости жадно разглядывали княжну. Вначале она стеснялась, потом привыкла и спокойно смотрела на шумевшую у ее ног толпу поклонников, очарованных ее красотой. Она еще не познала любви и потому относилась к этим смотринам как к неизбежности.

Но вот позади отборочные турниры, и три джигита стоят перед князем. Он лично осмотрел претендентов: два первых молодца из знатных родов, а третий, хоть и красавец-джигит, каких мало, но гол, как скала. Это был его табунщик, удалец Бузджигит, о котором среди богатых шла дурная слава: там дорогу не уступил, там бедного защитил, а еще на поединках, хотя и в честных боях, родовитых и знатных джигитов позорил. Правда, побеждая, поверженных соперников отпускал с миром. Весь Кавказ о нем наслышан, такого второго джигита не сыскать, на всех состязаниях первый.

Как Бузджигит прошел два первых испытания, князь не знал - старейшины его пропустили, - но противиться не стал. Все равно табунщик проиграет, решил он: ведь последнее испытание только для богатых, откуда ему взять дорогое кольцо. Пусть поучаствует, народ потешит, как скоморох.

Бузджигита люди уважали и любили, особенно бедные, лишь богатеи побаивались и старались с ним не связываться. Работником он был хорошим, считался лучшим табунщиком, только оставался бедным, как и его отец. Все его добро было при нем: бурка, папаха, черкеска, кинжал да лук. Единственным настоящим его богатством был конь, с которым он никогда не расставался. Такого скакуна даже у князя в его конюшнях не сыскать. Цены ему не было - не конь, а мечта джигита. Горячий чистокровный жеребец арабской породы: красивая голова, на лбу вьющаяся звездочка, гибкая шея, высокая и мощная холка, ноги тонкие с удлиненными бабками, стройные и сильные, так и ходят ходуном, кажется, конь все время в воздухе, ни секунды не стоит на месте. А успокоившись, бьет копытом, будто требует пуститься вскачь. Табунщику конь был и товарищем, и другом. Большие деньги предлагали за жеребца, но Бузджигит отшучивался:
- Коня не продаю, друзей не предаю.

«Сам гол как сокол, а туда же, гордости на троих», - говорили завистники.
- А если тебе за коня предложат княжну? - допытывались любопытные.
- Сегодня я предам друга, поменяю его на женщину, а завтра предам мать и веру, потом и горы. - Он замолкал, удивляясь тому, как можно даже думать об этом.

Княжна, конечно, слышала о Бузджигите: народную молву не утаишь, но считала это только разговорами и сказками. Она представить себе не могла, что увидит табунщика на празднике. И вот он здесь. Княжну очень удивило, как Бузджигит может рассчитывать на победу, будучи бедным. Ясно, что отец никогда не отдаст ее за табунщика, пусть тот будет раскрасавцем и первым джигитом. Или он так наивен? Его отказ обменять коня на княжну передали ей слово в слово, и она обиделась на него, взыграло самолюбие: она с ее красотой не стоит коня? Откуда княжне знать, что такое конь для джигита? Но она была неглупой и, остыв от первой обиды, поняла Бузджигита - «Однажды предавший, предаст и вторично». Так во дворце никто не думал и не говорил.

Княжна послала подружку посмотреть на джигита, стоит ли он того, чтобы о нем так много говорили, достоин ли ее внимания. Подруга была очарована джигитом и с восхищением рассказывала о нем: табунщик - самый красивый юноша из всех, каких ей приходилось видеть. Задумалась княжна, и захотелось ей самой увидеть джигита. На следующее утро Бузджигит внезапно появился пред ясными очами княжны и появился не просто. Прослышав о красоте княжны, он захотел сам убедиться, что это не сказки и не выдумки.

Бузджигит не въехал на площадь у дворца, как степенный всадник, а влетел, как абрек, стоя на крупе коня во весь рост, не держась за уздечку, и начал джигитовку перед самым балконом, на котором стояла княжна, удивленно наблюдая за джигитом. Она еще не знала, что это Бузджигит, но стала догадываться, что только он мог решиться на такую дерзость.

На полном скаку Бузджигит соскочил с коня на землю, пробежал несколько шагов, затем оттолкнулся от земли и снова оказался в седле, но теперь задом наперед. Продолжая скакать, держась за луку седла, он перевернулся и сел в седло лицом вперед. Он вновь и вновь спрыгивал со скачущего во весь опор коня и молниеносно оказывался в седле, поражая зрителей целым каскадом трюков высшей джигитовки. Да, много красивых и невероятно трудных по исполнению трюков увидели зрители!,

Конь сам по себе удивлял всех своей выучкой и выездкой. Казалось, он, как человек, слышал голос хозяина да посвисты, работая без шпор, шенкелей и трензеля. Он шел без сбоев, боковой ходьбой в два следа, то вправо, то влево, перебирая стройными и красивыми, в белых чулках, ногами.
- Хорошая лошадь, что умом не возьмет, то сердцем достанет, - говорили в народе.

Но вот джигит вновь вскочил ногами на круп коня, и тот церемониальным шагом подошел к балкону, где стояла удивленная княжна - еще никто так ей не представлялся. Конь сам остановился перед балконом, застыв, как изваяние. Джигит и княжна оказались рядом: она, стоя на балконе, а он - стоя на коне. Они молча смотрели друг другу в глаза и не могли отвести взгляда, не произнесли ни слова, но поняли, что сегодня Всевышний повелел им встретиться. Бузджигит, чуть опустив голову в поклоне, держа руку у сердца, протянул княжне цветок - красную розу. Княжна приняла его подарок, нежно прижала к своему сердцу и благодарно наклонила голову, смущенно опустив глаза. Бузджигит ворвался в ее жизнь, как ветер, захватил ее сердце, и оно тревожно забилось - то внезапно пробудилась любовь. Княжна неожиданно для себя радостно заулыбалась и засияла.

Все произошло так быстро, что никто не успел увидеть и понять, что же джигит передал княжне, а она прикрыла розу от людских глаз ладонями. Другие джигиты бросали дорогие подарки: золото и драгоценности, но никто не догадался подарить живой цветок, и эта красная роза, символ любви, была для нее дороже всех подарков.

Гордый Бузджигит заранее решил: если княжна примет розу, то он будет бороться за любовь до конца, если она откажется от его подарка, тогда он сразу уедет. Значит, не судьба.

Тем временем конь поджал передние ноги и опустился на них, низко наклонив голову, будто это сам хозяин преклонил колени перед княжной. Конь поднялся, победно заржал и с гордым видом иноходью унес джигита с площади - он сделал все для своего хозяина.

Толпа замерла и, затаив дыхание, наблюдала за этой немой сценой, как за красивым танцем. Людям казалось - заиграй сейчас музыканты - наверняка конь Бузджи-гита заплясал бы под музыку горские пляски.

Вот так, с надеждой, удалился счастливый джигит, унося с собой покой и сердце княжны.

А когда на следующий день у Бузджигита спросили, что такое необычное он подарил княжне, тот ничего не ответил. «Что мог подарить ей бедный табунщик?» - задавали вопрос присутствующие на этих смотринах. Бузджигит отвечал уклончиво:
- Я ей подарил в е, что у меня было.
- И много у тебя, интересно, было? - с издевкой допытывались самые настойчивые.
- Все что было, то и отдал.

Долго еще все ломали головы, но так и не могли узнать, что же он преподнес такое, что княжна приняла подарок и в благодарном поклоне прижала к сердцу. Сам князь поинтересовался у дочери, но и он ничего не узнал, ответом княжна только озадачила отца:
- Цены нет такому подарку.

Князь задумался над словами дочери, но смыс л их могли знать только двое: Бузджигит и Солнцеликая - джигит с розой отдал ей свое сердце, все, что у него было, все его богатство. Княжна, взяв розу, прижала ее к сердцу, поклонилась джигиту в знак того, что приняла его дар. Он понял ее жест и почувствовал, как радостно и тревожно забилось его сердце. Нежданно все в мире для них стало иным.

Теперь Бузджигит после многообещающего поклона Солнцеликой точно знал, что не уступит свою любовь никому.

На следующий день князь встретился с тремя женихами и остался доволен, что не поставил джигитовку условием победы - ее наверняка выиграл бы табунщик, а его победы князь не желал - Бузджигит, видно, родился на коне, он любого за пояс заткнет.

В присутствии всего народа князь объявил три испытания:
- Сегодня первое - борьба тутуш, завтра состязания в игре на музыкальных инструментах, кому какой по душе. Третье задание будет решающим: жених должен подарить невесте такое кольцо, какого ей еще никто не дарил, и чтобы этому кольцу цены не было.

Князь хорошо запомнил слова дочери, сказанные вчера, и повторил последнее условие дважды: чтобы такому кольцу цены не было.

Толпы желающих посмотреть на женихов уже рано утром окружили место на площади, где должна проходить борьба тутуш. Зрители образовали большой круг, в центре которого будут бороться претенденты. Чтобы всем было хорошо видно, зрители первого круга сидели прямо на земле, второго - восседали на бревнах, третьего - стояли, а в четвертом сидели на лошадях. В результате всем присутствующим было хорошо видно место для борьбы. На почетных местах сидели князь и судьи, а невеста-княжна, как обычно, наблюдала со своего балкона. Вот уже двое борцов вышли вместе - здоровые, крепкие джигиты поджидали третьего, Бузджигита, но тот не спешил, так как время у него еще было. Он раздумывал над условиями состязаний. Если в двух первых - борьбе и игре на музыкальных инструментах - он сможет победить, то в третьем, где говорилось о дорогом подарке, необыкновенном кольце, победить не было никаких возможностей. Соревноваться в роскоши бедному непосильно, а выиграть надо. Тогда Бузджигит решил поставить своего коня на круг, как задаток, и добыть деньги. В том, что будет удача, Бузджигит не сомневался, иначе не рисковал бы.

И вот он появился на площади верхом на своем скакуне. Народ расступился: их любимец въехал в крут, где его ожидали соперники. Неожиданно Бузджигит громким голосом, чтобы слышали все присутствующие, обратился к претендентам:
- Вы просили меня продать коня, я не соглашался, но сегодня готов это сделать при одном условии: я ставлю на круг коня, а каждый из вас - то золото, которое предлагали мне за него. Кто выиграет состязание, тот заберет и коня, и золото. Вы согласны с моим предложением?

Претенденты были уверены в себе и охотно приняли условие. По неписаному обычаю смотрин женихи поклонились будущему тестю - князю, второй поклон отвесили княжне и последний - народу, зрителям, которые окружали борцов. Наконец по знаку князя первым вышел азиат Хазбулат: самоуверенный, холеный, крепкий боец, но без малейшего загара на теле - весь его вид говорил о том, что он никогда не снимал вне дома одежду, и его тело не видело солнца. Против него стоял Бузджигит, табунщик, обласканный солнцем и ветрами, золотисто-бронзовый великан.
По условию главного судьи Бузджигит должен встретиться с обоими борцами, если, конечно, победит первого. Оба борца были готовы к схватке - голые до пояса, они стояли друг против друга, ожидая сигнала. Вот ударили в большой барабан, и противники сошлись. Вначале они осторожно ходили кругами, задирая один другого, присматриваясь, стараясь предугадать выпад или прием противника: надо быть осторожным, мало ли какую хитрость заготовил соперник. В борьбе важна не только сила и ловкость, умение бороться, знание приемов борьбы, - а их столько, что всех не познать, - но и правильно распределить силы. Немаловажно применить свою хитрость, заставить бороться так, как тебе выгодно. Но вот Бузджигит изловчился, обхватил противника руками, да так удачно и крепко, что руки соперника оказались в захвате, и, прогнувшись спиной, бросил безжалостно через себя. Когда тот упал на землю, Бузджигит мгновенно вывернулся и накрыл соперника своим телом, навалился и дожал того на лопатки. Как ни старались судьи оттянуть время, придраться, но так и не смогли ничего сделать - невозможно оказалось подсудить тому, кто явно лежит на обеих лопатках, но Бузджигит знал нечестность судей: ему бороться не впервой, - поэтому он продолжал удерживать поверженного борца на спине. Тогда судьи под свист и улюлюканье толпы вынуждены были отдать победу Бузджигиту, а золото Хазбулата неохотно передали победителю.

По правилам, перед второй схваткой давалось время бойцу отдохнуть, но судьи будто забыли об этом и поспешно вывели в круг второго претендента. Тот выскочил в центр круга и стал гарцевать, как неукротимый конь, демонстрируя свою твердую уверенность в победе. Было заметно, что этот иноземец прошел специальную школу борьбы и знал себе цену, потому и поставил спокойно свое золото на кон. И действительно, разминаясь перед схваткой, он поражал всех таким каскадом трюков, каких здесь еще никто не видел. И народ заволновался за своего любимца.

А Бузджигит стоял спокойно и молча наблюдал за боевым танцем соперника, его имя уже объявили - Хосе. Толпа ревела от нетерпения, предвкушая интересную схватку. На Кавказе любили этот вид соревнований, пожалуй, больше, чем другие. Может только джигитовка сравниться с борьбой.

Народ понимал, что Бузджигиту придется трудно с таким серьезным соперником, но чем труднее бой, тем радостнее победа. Мускулы на теле иноземца катались буграми, показывая всем его мощь, на него, похоже, поставил сам князь, который, сидя в кресле, довольно потирал руки, предвкушая поражение Бузджигита. Хосе с самоуверенной улыбкой подошел к коню Бузджигита, давая понять, что скоро станет его хозяином. Но погладить скакуна ему не удалось: тот повернул шею, посмотрел косо злым глазом на незнакомца и, не увернись Хосе, ему бы не поздоровилось от копыта коня. Видя это, Бузджигит предостерег чужеземца:
- Не спеши. У нас говорят - кто спешит, тот народ смешит.

И действительно, многие рассмеялись, одобряя реакцию коня. Простые люди, конечно, переживали за своего джигита, желали ему победу.
Хосе был пониже Бузджигита, но в плечах почти не уступал ему, Бузджигит не спешил нападать, понимая, что опасный прием настоящего борца грозит поражением. Самому провести прием захвата противника было практически невозможно, до того Хосе был подвижным. Бузджигит убедился, что Хосе ему не так просто победить. Когда все же ему удалось схватить противника, удержать его он не успел - тот оказался скользким, как змея, ушел прямо из рук и мгновенно отскочил.

А народ шумел и требовал от Бузджигита активных действий, но тот оставался осторожным: торопливость - плохой советчик. Да и Хосе понимал, что если он попадется в железное кольцо рук второй раз, то уйти будет трудно, поэтому кружился вокруг Бузджигита, ступая мягко и пружинисто, как барс, выбирая момент для решающего прыжка. Бузджигит почувствовал, что тот готовится к броску и ждал, рассчитывая опередить его.

Народ гудел от предвкушения решительной схватки и громкими криками подбадривал борцов. За Хосе болели богатеи и иноземцы, но их было немного. Ревущая толпа требовала:
- Джанык! Вали его, Бузджигит, вали!

В какой-то миг толпа притихла, было слышно только имя иноземца: «Хо-се! Хогсе!», и он, ободренный поддержкой, бросился на Бузджигита, но тот был к этому готов. Уже в прыжке Хосе понял свою ошибку и неожиданно мощным ударом подсек Бузджигита. Тот упал, но в падении успел приземлиться не на спину, как рассчитывал Хосе, а на руки, но подняться не успел. Хосе зверем кинулся на него и стал душить, обхватив шею рукой, а другой старался вывернуть руку, Бузджигит оказался скованным, лишь одна рука, которой он упирался в землю, была свободной, но Хосе попытался захватить еще и ноги в замок своими ногами. Бузд жигит это понял и, широко их расставив, не позволял противнику захватить ноги. В какой-то момент Бузджигиту удалось оттолкнуться руками от земли, и он сумел подняться с сидевшим на нем Хосе и почти выпрямиться. Сбросить противника со спины было невозможно - тот кошкой вцепился в него. Тогда Бузджигит оттолкнулся от земли ногами, будто подпрыгнул вместе с ношей за спиной. Теперь он сам придерживал Хосе, чтобы тот не успел соскочить, и со всего богатырского роста опрокинулся на спину, всем телом придавив противника, да так крепко, что тот расслабился, обмяк и разжал руки - видно, Хосе ударился сильно. Этого мига джигиту хватило - он вывернулся и накрыл телом лежащего на спине Хосе.

Вначале все ахнули, потом облегченно вздохнули. Бузджигит железной хваткой держал противника, прижав его лопатками к земле. Народ ликовал, только кучка богатеев да князь были в смятении. Судьи, как и в первом бою, не спешили назвать победителя, но рев толпы заставил их это сделать. Посоветовавшись, они объявили Бузджигита победителем. Толпа восторженно приветствовала своего героя, справедливость восторжествовала, и второй мешочек с золотом перекочевал к победителю. Бузджигит низко поклонился народу, потом князю и княжне, которая только ему ответила взаимным поклоном. Князю это не понравилось, но он стерпел, затаил тревогу.
- Посмотрим, что ты завтра запоешь, - бросил князь, недовольный результатами этого дня, и ушел с площади.

Наступил второй день состязаний женихов, народ с раннего утра заполнил площадь. Людям, проводящим время в трудах и заботах, очень редко удается собраться вместе и повеселиться. На веселье у них просто не хватает времени, а здесь такой случай, почему бы не отвести душу и не отдохнуть.

Все уже готово, заняли свои места князь и судьи, здесь же и участники музыкального состязания.

Первым вышел Хазбулат, в руках невиданный в здешних местах музыкальный инструмент - дутар. Все смотрят на него с недоверием, удивляясь его простоте: как можно на таком инструменте вообще играть, а не то что побеждать. Люди не знали, как называется этот инструмент, никогда о нем не слышали, но сразу окрестили: «Одна палка, две струны». И действительно, дутар состоял из длинного грифа и двух струн. Как можно выиграть серьезное соревнование на двух струнах? Люди с сочувствием смотрели на музыканта, жалея его. Вдруг Хазбулат заиграл и запел. Все умолкли, прислушиваясь к словам песни и к мелодии, с уважением поглядывая на исполнителя. Играл он виртуозно, в его руках две струны как бы ожили, и он извлекал из них такие звуки, которые, казалось бы, и извлечь нельзя, будто каждая струна заменяла три. В это трудно было поверить, но люди слышали своими ушами и видели своими глазами. Голос у певца оказался замечательным. Пел он на своем языке, и люди не понимали содержания песен, но певец сумел затронуть в душе у каждого чувствительные струнки, пел так задушевно и искренно, иногда с болью, что порой у женщин слезы навертывались на глаза, и на душе становилось тревожно, больно и радостно одновременно.

Вдруг Хазбулат перестал петь, но продолжал играть, сосредоточившись на виртуозном исполнении, одновременно жонглируя инструментом, подбрасывал его, ловили на задней стенке дутара, как на барабане, пальцами выбивал то дробь скачущего табуна, то цокот копыт одной лошади, будто рассказывал, как он сюда добрался.

Показав свое мастерство владения инструментом, Хазбулат снова запел. Теперь он исполнял дастан - эпическое сказание. Пел он, конечно, о любви, но всем почему-то хотелось плакать. Наверное, любовь была неразделенной, и он исполнял так душевно, что когда закончил, то стало ясно, что его выступление всем понравилось. Даже когда вышел следующий претендент, многие еще оставались под впечатлением услышанного. Хазбулат низко поклонился князю, княжне, народу и с разрешения князя ушел из круга.

За ним вышел Хосе в блестящем костюме, в широкополой шляпе с пером диковинной птицы у тульи и с гитарой. Его инструмент был поболее первого, да и струн в три раза больше: ровно шесть.
- Вот это инструмент! - удивлялся народ. - Если Хазбулат на двух струнах так здорово сыграл, то как же удивит этот на шести, можно только догадываться.

Хосе поклонился князю, сделал какой-то странный реверанс, при этом снял шляпу и помахал ею впереди, будто смахивая пыль с башмака выставленной вперед ноги. Таким же манером поприветствовал княжну и всех собравшихся и только после этого начал петь серенады - песни, посвященные любимой. Он пел княжне, повернувшись к ней, всем видом показывая, что эта песня только для нее.

Певец оказался ничем не примечательным, с обычным голосом, виртуозной игрой не выделялся, пел долго и до нудности настойчиво. Люди стали терять к певцу интерес, слушали почти без внимания. Его песня, как подстреленная птица, умирала, не отрываясь от земли. Если людям не понравился исполнитель, значит, песня была безнадежной, но князь не останавливал певца.

Чтобы выиграть, Хосе нужно было спеть и сыграть не хуже Хазбулата, люди ждали от него чего-то необыкновенного, но, увы... Если ты поешь о любви, то песня, предназначенная твоей любимой, должна своим крылом коснуться всех влюбленных, только тогда ее ждет успех. Хосе понял - ему никогда не спеть и не сыграть так, как Хазбулат, поэтому не смог настроиться на победное выступление. Когда он закончил петь, люди говорили:
- Хороший мастер и на одной струне хорошо сыграет, а плохой и на десяти не сможет. Петух поет, чтобы будить, а соловей - чтобы любить.

Играть - это не бороться, хотя в борьбе Хосе и проиграй, но только Бузджигиту, достойному сопернику. Тогда никто не ставил ему проигрыш в упрек, а сейчас он проиграл еще до того, как начал выступать, потрясенный успехом Хазбулата. Один князь был в восторге и успокаивал Хосе как мог, по-приятельски похлопывая по плечу:
- Не отчаивайся, джигит, может, следующий, оборванец, вообще не сможет играть, а если сыграет, то только на свирели. - Он тихо добавил: - для стада баранов, - и громко рассмеялся своей шутке.
Хосе благодарно улыбнулся князю, значит, еще не все потеряно. Он сел рядом, и князь обнадеживающе прошептал:
- Если ты сейчас и проиграл, остался еще третий, но самый главный твой шанс: на последнем туре тряхни весомой мошной, и из нее, как из рога изобилия, золотое слово само выпадет. Поживем - увидим.

Князь громко распорядился:
- Зовите табунщика!

Вышел Бузджигит, поклонился народу, затем князю и княжне, достал из-за пазухи пастушью свирель сыбызгы и заиграл народные плясовые. Как бы ни хороша была чужая музыка, но своя понятнее и ближе сердцу. Люди ожили, заулыбались, некоторые не выдержали и пустились в пляс. Веселились все от мала до велика, а он все играл и играл. Кто уже не мог плясать, тот приплясывал да прихлопывал, зажигая других. Сыбызгы в руках табунщика, как волшебная дудочка, ходила ходуном. Играл Бузджигит так, что слышно было даже в горах, мелодии летели на крыльях многоголосого эха из ущелья в ущелье, долетали до отдаленных аулов и пастбищ, и там люди радовались, плясали и пели. Даже Солнцеликая была готова пуститься в пляс, да сдерживало положение.

Когда люди устали плясать, Бузджигит заиграл удалые и боевые песни предков для поднятия духа, их подхватили все. После героических мелодий стал наигрывать песни любви. Эти песни вечны, в них каждый находит теплые слова и душевную музыку, доходящую до сердца любимой - без них любовь нема. Летела песня, та, единственная для всех единственных, длиною в жизнь, которую понимают и люди, и птицы, и звери, только поют по-разному, по-своему. Бузджигит играл так, что старики, давно забывшие о любви, ожили, вспомнили картины молодости и от воспоминаний молодели. Травы подпевали шепотом, даже седой ковыль покачивался из стороны в сторону, помахивая метелкой, а кроны деревьев раскачивались, хотя было безветренно. Отовсюду слетелись птицы, чтобы послушать песню; бегущие по своим тропам звери приостановились, а рыбы в речках рты пораскрывали.
Когда Бузджигит перестал петь и играть, наступила тишина, но музыка продолжала звучать в душе у каждого. Народ ожидал решения князя, но тот молчал, не торопился. Тогда Бузджигит предложил:
- Ладно, кто из вас сможет сыграть так, чтобы птицы запели, а звери затанцевали?

Соперники молчали. Хосе, подумав, отказался:
- Я играю и пою только длядюбимой, а не для птиц и зверей. Хазбулат попытался, но под его музыку птицы не запели, звери не затанцевали.
- Тогда попробую я.

Бузджигит заиграл снова, да так азартно, что все вокруг ожило: птицы запели, звери затанцевали, но и после этого князь не хотел присудить ему победу. Люди стали возмущаться. Тогда Бузджигит предупредил князя:
- Смотри, князь, не прогадай. Я сейчас запою так, что все звери и животные прибегут сюда, но не по дорогам. Они вытопчут пастбища, поля с пшеницей, и ты в один миг лишишься хлеба и пастбищ. Когда ты решишь объявить меня победителем - останови пение.

Князь рассмеялся.
- Рано смеешься, князь.
- Хорошо, пой, посмотрим, что у тебя получится, - и он победно захохотал.

И Бузджигит запел песню пастуха, веселую и озорную. Голос у него был бархатный и мощный, слышно было далеко. Он пел не хуже легендарного Аймуша, пастуха, который песней повелевал лучше, чем кнутом. Если он хотел, то звери переставали ссориться и подчинялись ему.

Песни Бузджигита слышны были далеко, все звери и животные, кто слышал их, мчались на призывный голос пастуха. От их топота поднялся гул, как при землетрясении - будто горы приближались к дворцу, но то были не горы, а табуны лошадей да отары овец, которые скатывались с гор в долину. Князь, как увидел это, так и обомлел. Теперь он поверил, что слова табунщика - не пустая угроза: животные и звери вытопчут все поля и не будет у него ни хлеба, ни пастбищ.
- По миру пустит меня этот певец! - вскричал князь и приказал остановить пение.

Так Бузджигиту досталась вторая победа. Ох, как князь был зол на табунщика!
- Ничего, я отыграюсь в последнем туре, голь перекатная, там ты у меня запоешь и заиграешь!

А Бузджигит, довольный победой, как обычно, поклонился людям, князю, княжне, которая так за него волновалась, что чуть не спустилась с балкона к судьям, чтобы восстановить справедливость.

И вот последнее состязание: чье кольцо князь признает лучшим, тому и улыбнется счастье, тот и получит княжну.

Бузджигиту надеяться не на что; у него нет никакого кольца, ни богатого, ни бедного, но сдаваться он не хотел - любовь и счастье совсем рядом, на балконе, и одновременно недосягаемо далеко. Его бесила безвыходность положения - из-за какого-то кольца он может потерять свое счастье. Бузджигит поспешно искал выход, спасти его могло только чудо.

Между тем оба претендента представили на всеобщее обозрение свои кольца великолепнейшей работы. Мастера, сотворившие их, были очень знамениты, обладали богатой фантазией и своими золотыми руками воплотили ее в жизнь, сотворили ювелирное чудо. Вот первый претендент, Хосе, преподнес князю свое кольцо, тот осмотрел его и сказал:
- От этого кольца взгляд оторвать невозможно, так оно прекрасно, но расскажи мне, что ты о нем знаешь?
- Это не кольцо, а сказка, создавалось оно из трех золотых колец, связанных воедино девятью золотыми нитями. Первый и третий ободок усыпаны девятью бриллиантами, каждый величиной с горошину. Своим блеском они ослепляют девятиголовых чудовищ и охраняют хозяйку кольца от их дурных намерений. Бриллианты эти такой чистоты, что сверкают своими гранями не только на солнце, но и при луне. По среднему ободку, по золоту, тянется берилловая небесная голубизна, а по бокам - зеленовато-прозрачные смарагды цвета морской волны. Небо будет светить княжне, а моря омывать пальцы. А над всем этим возвышается корона - символ власти над всем миром. В самой чаше короны укреплен бриллиант с голубиное яйцо
- это амулет от сглаза.

Хосе повернулся к княжне:
- Да будет вечно жить Солнцеликая! - Он низко поклонился и отошел в сторону.

Княжна не ответила ему поклоном, даже голову не склонила. Перед началом третьего тура ей принесли оба кольца, и она успела их рассмотреть. Ее взволновали не сами кольца, которые были сказочно прекрасны, а отсутствие третьего кольца. Она поняла, что его вообще не будет, и волновалась за Бузджигита, не зная, чем ему помочь. Он не может отказаться от борьбы. Хотя какая здесь борьба!
- Идет настоящий торг. Бузджигит выиграл много золота, догадается ли им воспользоваться?

Настал черед второго претендента, его кольцо выглядело побольше первого, оно также пс нравилось князю. Ему нравилось все, что было очень дорогим и красивым. Кольцо имело широкий золотой ободок, на нем располагались три смарагдовых чудо-кита темно-зеленого цвета. Глаза у среднего были из черного жемчуга, у двух других - из белого. Это означало, что помыслы кита с черными глазами уравновешиваются двумя китами по бокам, чтобы его черные действия не могли причинить вреда. Надкольцом возвышалась большая корона на четырех длинных ножках, в которых блестели, переливаясь, две большие головы, точь-в-точь две шапки Эльбруса, а от ножек короны, у самого основания, отходили горящие красным пламенем четыре короны поменьше - то яхонты символизировали четыре стороны света.
- Не надо иметь две головы, как Эльбрус, надо быть мудрым, как он, и тогда любовь на всех четырех сторонах света будет гореть таким же ярким пламенем, как яхонты в коронах, - обладатель второго кольца повернулся в сторону княжны: - Властвуй, княжна, над всеми! - и низко поклонился ей.

Княжна снова ни кивком, ни поклоном не ответила, она молча наблюдала, как отец с жадным волнением рассматривает кольца. Тревога за свою судьбу все больше овладевала ею. Она понимала, что время состязаний заканчивается, и она достанется нелюбимому.

Князь широким жестом разрешил обоим претендентам сесть рядом и с едкой усмешкой посмотрел на Бузджигита.
- А чем ты порадуешь нас, удалой джигит? Сейчас не сила и не музыкальные способности определят победителя, требуется только коль цо.

Вместо ответа Бузджигит молча выложил выигранное золото и сказал князю:
- Этого золота достаточно, чтобы заказать кольцо получше этих?

Князь жадным взглядом осмотрел мешочки с золотом. Он прекрасно знал, что за него можно заказать два подобных кольца и еще останется, но князь никак не хотел отдать дочь за табунщика, не желая позорить свой древний род. Сейчас он, пользуясь правом старшего судьи, может окончательно отказать нежелательному жениху, даже невзирая на то, что тот дважды выиграл.
- Беден, а туда же, - про себя, а может, вслух произнес князь. Он понял, что Бузджигиту не выиграть, и ни один претендент не выполнил всех трех условий. Теперь он вправе сам выбрать жениха, какого захочет, не нарушая слова. Князь торжествовал победу. И тут Бузджигит сделал последнюю попытку:
- Я не заказал кольцо, потому что не знал вкуса княжны, и оно могло ей не понравиться. Теперь пусть заказывает сама.
- Последнее решение принимаю только я, - грубо оборвал его князь. Он решил выбрать иноземца Хосе; разговаривая с ним, узнал, что тот влюблен в княжну до беспамятства и согласен свои богатства положить к ногам княжны, отказаться от своей веры и остаться жить здесь, у него. Это вполне устраивало князя, и вдруг какой-то табунщик хочет помешать его планам, но это ему не удастся. Довольный своим решением, князь с пренебрежением посмотрел на джигита, у которого оставался один шанс - перед князем лежали его мешочки с золотом, но они сейчас не стоили ни одного кольца.
- Договор дороже золота,- ухмыльнулся князь.- Что же ты к своему золоту не добавил скакуна?

Он с завистью посмотрел на коня Бузджигита - за потомство от этого чудесного жеребца будут золотом платить.

Князя постоянно мучила одна мысль: откуда у табунщика чистокровный жеребец? Купить он не мог, тогда украл? А если украл - то можно забрать. Но в его табунах такого красавца не было, князь хорошо знал своих жеребцов, но ему казалось, что он где-то видел скакуна, но не мог вспомнить где. И вдруг вспомнил. Года четыре назад приезжал купец с сыном, они пригнали на продажу лошадей, там, помнится, была кобылица с жеребенком такой же масти. Кобылицу он приобрел, но без жеребенка. Точно, вспомнил, это произошло здесь, на этой площади, во время праздника. Подвыпивший купец бахвалился перед народом:
- Мой сын самый сильный джигит. Хоть он молодой, но побороть его никто не может.

Сын действительно был не по возрасту высоким, стройным и крепким.
- Потешим князя! Бьюсь об заклад, что никто не победит моего сына,- продолжал хвастать купец, все больше и больше распаляясь.
Долго не находилось желающих, потом из толпы вышел старший табунщик князя и обратился к купцу:
- Мой сын ровесник твоему, и я считаю, что он не уступит. Пусть они решат наш спор в поединке, но при одном условии: если мой сын победит, ты отдашь ему жеребенка от пятнистой кобылы.
- А если проиграет, что ты ставишь взамен?
- Я бедный человек, но свободный. Если мой сын проиграет, я буду у тебя работать бесплатно два года. Согласен?
- Договорились.

Вспомнил князь, что победил тогда сын табунщика. Как теперь князь жалел, что не купил того жеребенка.

Жадность подсказывала князю: предложи джигиту любую сделку, и тот отдаст все, но гордость удерживала.

И Бузджигит решился на последний, казалось, бессмысленный поступок. Он предложил:
- Князь, ты сдержишь слово, если я подарю княжне кольцо, какого нет у моих соперников, и ему действительно нет цены?
С большим удивлением князь выслушал и ответил:
- Ты несешь какой-то бред: если бы такое кольцо у тебя было, ты бы его уже показал. Ты просто боишься признать себя побежденным.- Он поучительно добавил: - джигит в любом деле должен оставаться джигитом. Хочешь или не хочешь, но тебе придется признать свое поражение.
- У нас разное понятие о чести, но ты не ответил на мое предложение.

Князь с ответом медлил, ломая голову над словами Бузджигита. Что-то он хитрит, думал он, ведь ему нечего предложить, просто время затягивает от безнадежности. И князь в последний раз решил поиздеваться.
- Хорошо, я признаю тебя победителем, если твое кольцо будет необыкновенным и не таким, как у других претендентов. Можешь показать свое кольцо, где ты его прячешь?

Но Бузджигит решил заставить князя принародно принять его условие.
- Князь, ты даешь мне слово перед всем народом?
- Слово я даю, чего ты еще хочешь?
- Хочу, чтобы наш уговор слышал весь народ, он нас и рассудит. Кольца женихов все видели, а я вам покажу такое кольцо, в сравнении с которым их кольца ничто, и подарю его княжне.- Бузджигит обращался больше к народу, а не к князю.- Посмотрите на ту скалу, которая как бы зависла в воздухе. Видите?
- Видим, видим,- поспешил ответить за всех князь,- но причем здесь кольцо?
- Сейчас узнаете, при чем.

С этими словами Бузджигит снял лук с богатырского плеча, вытащил из колчана мощную стрелу с необыкновенно большим наконечником, вытянул тетиву и прицелился. Все замерли, никто не мог понять, что задумал джигит. Наконец он спустил тетиву, и стрела полетела к скале; в ушах стоял только тонкий свист. Никто не успел услышать удара, но все увидели результат - в скале появилось большое отверстие, похожее на кольцо. Изумлению народа не было предела: действительно, такому необыкновенному кольцу цены нет.

Князь молчал, он теперь не мог не признать кольцо Бузджигита самым лучшим и бесценным и мучительно искал выход: как уйти от поражения и не отдать дочь табунщику. Ох, не зря он так этого боялся!

А народ ликовал от увиденного чуда и гордился, что только их джигит смог подарить такое кольцо, какого нет ни у кого. Теперь князь понял, что проиграл окончательно и в присутствии народа обязан объявить Бузджигита победителем. После непродолжительно раздумья князь решился:
- Я согласен признать это кольцо самым дорогим, но
будет нечестно, если мы не дадим возможности попытать счастья другим джигитам.
- Пусть будет по-твоему, князь, скала перед ними,- согласился Бузджигит.

Претенденты неохотно вышли на чистое место, лениво взяли луки, вложили стрелы и выпустили их, но ни одна даже не долетела до скалы, однако князь и после этого уступать не хотел.
- Бузджигит, а может твое каменное кольцо не понравится моей дочери?
Все повернулись к балкону, где стояла княжна, в этом споре о ней просто забыли.
- Я у нее спрошу сам,- отозвался джигит, вскочил на коня и, стоя на крупе, подъехал к балкону. Княжна была так рада его победе, что забыла про обычаи - когда Бузджигит приблизился к ней, она, не сопротивляясь, позволила ему взять себя на руки. С драгоценной ношей джигит подъехал к князю, который сидел, сраженный случившимся.
- На то жалованье, которое ты должен мне за год, собаку не прокормить. Я его дарю тебе вместе с мешочком золота - это калым за княжну. Бери и чахни над ним, а нам с любимой на жизнь другого мешочка вполне хватит - не в богатстве счастье, а в любви.

Сказав это, Бузджигит удалился с княжной в горы, а князь остался один без дочери и без наследников.
Жизнь людей не исчезает бесследно, каждый оставляет о себе память, добрую или плохую. Со временем она стирается, стремится не помнить зла, чтобы оно не перешло в месть.

И все же позже люди разрушили дворец жадного князя, и не осталось от него никаких следов. Там, где раньше стоял Учтёбе, выросли три куста, и то место назвали «Уч-кекен».

А род пастуха в тех местах живет и поныне, о преданной любви людям веками напоминает «Кольцо-гора». Именно с тех пор влюбленные стали дарить другу кольца, как залог верности и вечной Любви.